Собрание сочинений в шести томах. Том 5 - Юз Алешковский

Это полковник тонко намекал на недавнюю попытку провоза под панцырем живой черепахи рыжего перстня вождя скифского племени, похищенного в Эрмитаже в обмен на такой же точный фальшак. Не буду забегать вперед, ибо в последнем слове это противопоказано правосудию.

– Если въехал, то все остальное уже не моего ума дело, – говорит полковник, – ибо мудрецы Китая всегда считали важнейшим принципом жизни незнание, которое есть сила, что бы ни болтал по этому поводу известный и почитаемый мною журнал. Далее: за бугром имеется у меня силовая группа профессионалов. Твое, повторяю, дело: навести их на точные приметы и характер вывозимого, а невыразительные мелочи и малые суммы оформляйте по соответствующей пунктуации нарушений правил вывоза. Ну, а задача моих элитных профи: по возможности бескровная экспроприация всего указанного тобою после досмотра нарушителя, отныкивающего у народа суммы, камушки и другие культурно-религиозные драгоценности. И ты увидишь, какие закрутятся у тебя бабки.

5

Что говорить, я с честью начал выполнять все указания полковника не только по рейсам в Штаты, но и в Европу, и в Латинку, и в Индию с Африкой, короче, по всем городам и весям, куда устремлялось вывозимое богатство Отчизны прадедов, дедов и отцов, напрасно отдававших нервишки жизни и нужный гемоглобин за все это фуфловое дело.

И уже через пару недель, когда полковник отстегнул мне в кабаке конверт с невиданно приличной суммой баксов, убедился я, что процесс не то чтобы пошел, но он взмыл ввысь. Часть была роздана подчиненным мне лицам соучастников, а свою долю я с ходу перепулил в рост бывшему кирюхе по службе, который выбился в банкиры. Естественно, намекнул ему, что в случае чего обоих нас закажут, – такие были времена, когда, сами знаете, брат брату двигал фуфло, а кидалово шло направо и налево, потому что жепепенака есть жепепенака, а не подписка на заем антинародного хозяйства, что в славном прошлом являлось регулярным обворовыванием партией трудящегося населения в преддверии дальнейшего развития застойного социализма. Что касается купеческого слова, то мы с вами до него еще не доросли, господа присядочные заседатели Фемиды, не доросли… не прерывать, не прерывать… нам до честного купеческого еще прыгать, прыгать и прыгать, даже по сравнению с подпиской о неразглашении и невыезде с места преступления в связи с насильным излечением…

6

В общем, начальство довольно моим спецотделом, раскурочиваем вывозящих нарушителей и тут, и на забугровой периферии – никто при этом не в обиде. Ну а когда в обиде, то куда, выходит дело, попрет господин Х. с возмущенной своей заявой, что он самым наглым образом и не по понятиям сначала кинут насквозь коррумпированным персоналом, то есть отдал этим оборотням треть того, сего и другого, что закономерно подпадает под статью такую-то, а потом добавочно, то есть за всю масть, разогнан вдали от родины, прямо как какой-нибудь Троцкий? Это же – как повеситься на цепочке сливного бачка и спустить после себя воду, что и случилось у нас в коммуналке с Андроном, пропившим ваучеры жены, взрослых детей и других сотрудников совместного предприятия.

А вот каких деталей, в соответствии с указаниями, не знаю, того опять же не знаю. Может, у них там за бугром не одна была мобильная группа, а сразу несколько, поскольку штат тамошних наших шпионских агентов пребывал в недоумении, вызванном ихней служебной остолбенелостью и мог в свободное от диверсантизма время помогать ловить рыбку в мутной воде событий, правильно? Не моего ума было это дело вообще. Хотя только дебил не въехал бы в механику таких наездов вдали от Центра, на что не раз указывали Зорге со Штирлицем Сталину, а он их – к ногтю, к ногтю.

Поэтому взглянем давайте не предвзятым, а грубо дернутым в данное учреждение взглядом на происходившее за беспределами уважаемого Отечества. Вот прибыл разбогатевший – нет, буквально разбухший от баксов – мудила из Нижнего Тагила, может быть, Васек с Курской, допустим, аномалии в тот же Париж, если не Лондон. Иногда это и не Васек, а вполне образованный деляга с тоскливой тягой на гужовку в мировой культуре. Но ведь и он немой, и он безъязыкий, и он дикообразный, а информация о нем моего спецотдела уже получена теми, кеми следует. Следовательно, попал шмель во всемирную паутину и запеленут с головы в нее до ног, так что не бзднуть, не пернуть измученной душе, по словам того же оперкнязя Игоря.

Значит так, подходит к нему интересная дамочка типа гид и предлагает услуги таксистского путеводительства за рубежом, который глубоко чужд духовности бывшего, несмотря ни на что, советского человека, но норовит на каждом культурном шагу подставить ему травмоподножку. И для пущего аффекта вытаскивает из скулы голубого пиджачка брошюрку с понтом ихней фирмы, но черный лимузин на обложке той брошюрки не на колесах стоит, а на коротких и кривых собачьих лапах. Это разгонщики лопушат его разбогатевшую в жепепенаку бессознанку насчет высокой таксы за люксово знаковые услуги приезжей элите, въезжаете в такую неопровержимую логику?

И все, считай, бабки на наших счетах. Весь этот пиджак нижнетагильский, лимонами набитый, моментально тает, как Дед Мороз от засоса малолетки Снегурочки, и превращается в желтоватенькую лужицу человеко-мочи.

Ну и, разумеется, в зависимости от моих конкретных данных сначала подпаивают лоха в ванной с газировкой, куда добавлено сиропа со спиртом и двумя дешевками, чтоб щекотало ляжки пузырьками с понтом дорогущего шампанского «Дом Периньон». За такой налив де-рут с него бешеные бабки. Словом, быстренько раскурочивают или же на том же лимузине возят в пейзажи, музеи, обкуривают, опаива-ют, не вылазит он из секса, пока не посинеет, язык набок, оба глаза бесцветно круглые, как у заливного карпа, заместо лимонов в кейсе из коброкожи ночевал все тот же жилистый не-кто, а очухивается уже в виппалате Де Голля, где хлещет, слава Тебе, Господи, из горла коньяк перед бескровным отбытием в родимую жепепенаку – жизнь продолжается, господа присядочные заседатели, на чем не перестану настаивать, ибо и эту мою песню не задушишь, не прервешь.

Так. И нам хорошо, и ему, лосю, будет о чем вспомнить в русской бане, постанывая от кайфа чуть было не прерванного существования в черном лимузине с короткими, как у таксы, и такими же кривыми лапами. Хорошо еще, что только в глубокой жопе он оказывается, а не водах Сены, впредь умнее будешь, гондон, позаштопанней и поизворотливей. Ничего особенного не произошло, помни, козел, что не на краткий курс летишь вязания варежек сиротам перестройки, а на свободу, где все бывает, – на то она и свобода, но еще и бухгалтерский учет того факта действительности, что порядок с беспорядком попеременно сидят друг на друге, иначе выходила бы тирания или фашизма, или большевизма, что, видимо, одно и то же, по мнению знатоков из дурдомовского вашего сортира.

7

Да, время шло, бабки капали, начальство черные икринки с усов сдувать не уставало. Но меня, в чем я уже признавался и даже слезообразно раскаивался, как-то начал тревожить факт некоторой гладкости происходящего. Все вроде бы шло аля-улю, как при повторном сношении с дамой общества, а именно: ни ахов, ни охов, ни жалоб, ни анонимок, ни прямых ни на кого доносов ни в одном из мировых аэропортов – сплошные везде ни-ни-ни, что, согласитесь, как-то странно. А прибыль-то все растет и растет, поступающая всего лишь за электронную переправку информации куда следует, премии идут, журнализм куплен в журналах, на ТВ, и так далее. Сам я ни в коем случае не засвечивался по линии тусовок, горных лыж, топ-блядей, а ездил на старенькой побитой «тойотке», не прикидывался, как некоторые Гарсия Марксы, фикстуля тряпьем и наружным, и самым нижним, видите ли, от Валентино с Версачи. Нет, я вежливо отвергал все приглашения моей чиновной вип-персоны, намеки на интересное времяпрепровождение, зазывы в тайного члена жюри конкурса «Мисс-Северо-Восточный округ» с правом первой ночи и вообще оплаченного вась-вась с остальным начинающим блядством претенденток.

Мне, Ваша Честь, хватало, знаете ли, кайфа закрыто сознавать себя лицом, близким к паре лимонов. Мы еще, думаю, вложим их в рост, гульнем по буфету в особо больших размерах – да так центростремительно, что чичиковская тройка отдыхает, крутого, из-под чёлок, косяка давя на глупые народы и нелепые государства.

Не знаю уж, почему в той гладкости развития дальнейших событий крылась существенно тревожная мнительность, как будто ты с бодуна и тревога тебя изводит из-за страха, что не удастся сегодня тебе поправиться, а мнительность, само собой, это когда мнится, что кто-то где-то пьет без тебя. Но я-то был трезв. При любой, продолжаю думать, свободе, особенно при свободе беспредела, никакой порядок не должен слишком долго не регулироваться различными беспорядками в той или иной области и, конечно же, Ваша Честь, наоборот.